I believe in miracles
Сырой и неприветливый вокзал чужого города. Я здесь ненадолго. Несколько часов до поезда, которые надо пережить. Потрескавшиеся стены, осколки мозаичного панно. Серый туман и моросящий осенний дождь. Довольно грустная картина. Один из сотни вокзалов, безликих и бессердечных. Я не люблю вокзалы – они несут разлуку с дорогими людьми. Я не люблю осень – под размеренный стук старого экспресса она уносит с собой тех, кто еще вчера был безмерно дорог. Эта парочка разбойников разбивает чужие жизни, жестоко и вызывающе бросая насмешку вслед провожающим.
Я видела сотни таких вокзалов. На картинках книг и газет. Именно поэтому выбираю в вокзальном киоске глянцевый журнал. В нем все ярко и нет места невзрачности.
Смотрю на вокзальные часы. Стрелки сдвинулись всего на десять делений. Осенний ветер подбросил в воздух стайку листьев горячего канареечного цвета. Словно минуты ожидания, они закружились и снова упали на вокзальную площадь, чтобы застыть еще на миллиарды коротких мгновений.
Считаю шаги до платформы, часы до прибытия поезда, километры до последнего пункта назначения. Считаю, сколько слов мне нужно, чтобы описать этот вокзал, совершенно не похожий на все другие вокзалы мира. А вы видели когда-нибудь видели на пустом вокзале художника, который пишет портрет?
Даже не пытаюсь угадать, чей портрет прочитывается сквозь тонкий слой акварели – Беатриче, Лаура или Наташа Ростова. По большому счету мне это абсолютно безразлично. Единственное ,что волнует меня сейчас – где достать чашку горячего кофе.
Иногда случается так ,что видишь человека в первый и последний раз, а кажется, что знаешь его всю жизнь. Подсознательно улавливаешь несуществующие черты сходства с другом старшего брата, соседом по подъезду или водителем маршрутки. Художник, который пишет портреты на вокзале. Сотни, тысячи лиц хранятся в памяти. Он никогда не станет известным. Его полотна не будут украшать известные музеи мира. Хотя портрет Незнакомки в чем-то намного превосходит пресловутую «Джоконду». Да и сам он – странный незнакомец. Никто не знает его имени. Да и вовсе не примечателен ничем этот Мастер. Старомодный черный сюртук, перепачканный сотнями оттенков красок. Развевающаяся по ветру седая борода. Плетеное кресло ручной работы, примостившееся по соседству с мольбертом. Немного сказочный и нереалистичный образ, правда? Многие его просто не замечают. Ведь на вокзале главное – следить за своими чемоданами, а не за движением кисти по полотну.
Молча сажусь в плетеное кресло. Время летит незаметно, когда смотришь на пламя свечи. Но когда следишь за движением кисти, минуты летят в тысячи раз быстрее. Узнаю знакомые черты. Портрет готов. Мистика какая-то. Смотрю на часы – через пять минут мой поезд отходит от платформы. Уже в вагоне вспоминаю, что так и не взглянула на шедевр. «Значит, вернешься сюда еще», -- шепчет интуиция. Нет уж, увольте! Слишком мрачен этот вокзал. И художник , пишущий похожие портреты. Он не видит в каждом человеке чего-то особенного. Он пишет один, навеки застывший в памяти образ – его дочь, несколько лет назад погибшую под колесами экспресса. Экспресса, на котором сегодня еду я прочь от этого вокзала-призрака. И мой портрет – всего лишь отражение той, которой больше не суждено покинуть этот вокзал.
Размеренный стук колес усыпляет. Странная и страшная история, рассказанная мне кистью старого художника, кажется просто легендой, сном , приснившимся в дороге в мрачную осеннюю ночь.
Стук колес внезапно затихает, поезд останавливается посреди бескрайней степи. Лучик солнца робко пробивается сквозь клетчатые шторы. Время снова остановилось в растерянности. Начался новый день. О вчерашнем дне напоминает лишь слегка помятый портрет работы старого художника, чьей-то неведомой рукой оставленный на маленьком столике. Портрет, безумно похожий на меня и совершенно не похожий на все предыдущие картины Мастера.
Я видела сотни таких вокзалов. На картинках книг и газет. Именно поэтому выбираю в вокзальном киоске глянцевый журнал. В нем все ярко и нет места невзрачности.
Смотрю на вокзальные часы. Стрелки сдвинулись всего на десять делений. Осенний ветер подбросил в воздух стайку листьев горячего канареечного цвета. Словно минуты ожидания, они закружились и снова упали на вокзальную площадь, чтобы застыть еще на миллиарды коротких мгновений.
Считаю шаги до платформы, часы до прибытия поезда, километры до последнего пункта назначения. Считаю, сколько слов мне нужно, чтобы описать этот вокзал, совершенно не похожий на все другие вокзалы мира. А вы видели когда-нибудь видели на пустом вокзале художника, который пишет портрет?
Даже не пытаюсь угадать, чей портрет прочитывается сквозь тонкий слой акварели – Беатриче, Лаура или Наташа Ростова. По большому счету мне это абсолютно безразлично. Единственное ,что волнует меня сейчас – где достать чашку горячего кофе.
Иногда случается так ,что видишь человека в первый и последний раз, а кажется, что знаешь его всю жизнь. Подсознательно улавливаешь несуществующие черты сходства с другом старшего брата, соседом по подъезду или водителем маршрутки. Художник, который пишет портреты на вокзале. Сотни, тысячи лиц хранятся в памяти. Он никогда не станет известным. Его полотна не будут украшать известные музеи мира. Хотя портрет Незнакомки в чем-то намного превосходит пресловутую «Джоконду». Да и сам он – странный незнакомец. Никто не знает его имени. Да и вовсе не примечателен ничем этот Мастер. Старомодный черный сюртук, перепачканный сотнями оттенков красок. Развевающаяся по ветру седая борода. Плетеное кресло ручной работы, примостившееся по соседству с мольбертом. Немного сказочный и нереалистичный образ, правда? Многие его просто не замечают. Ведь на вокзале главное – следить за своими чемоданами, а не за движением кисти по полотну.
Молча сажусь в плетеное кресло. Время летит незаметно, когда смотришь на пламя свечи. Но когда следишь за движением кисти, минуты летят в тысячи раз быстрее. Узнаю знакомые черты. Портрет готов. Мистика какая-то. Смотрю на часы – через пять минут мой поезд отходит от платформы. Уже в вагоне вспоминаю, что так и не взглянула на шедевр. «Значит, вернешься сюда еще», -- шепчет интуиция. Нет уж, увольте! Слишком мрачен этот вокзал. И художник , пишущий похожие портреты. Он не видит в каждом человеке чего-то особенного. Он пишет один, навеки застывший в памяти образ – его дочь, несколько лет назад погибшую под колесами экспресса. Экспресса, на котором сегодня еду я прочь от этого вокзала-призрака. И мой портрет – всего лишь отражение той, которой больше не суждено покинуть этот вокзал.
Размеренный стук колес усыпляет. Странная и страшная история, рассказанная мне кистью старого художника, кажется просто легендой, сном , приснившимся в дороге в мрачную осеннюю ночь.
Стук колес внезапно затихает, поезд останавливается посреди бескрайней степи. Лучик солнца робко пробивается сквозь клетчатые шторы. Время снова остановилось в растерянности. Начался новый день. О вчерашнем дне напоминает лишь слегка помятый портрет работы старого художника, чьей-то неведомой рукой оставленный на маленьком столике. Портрет, безумно похожий на меня и совершенно не похожий на все предыдущие картины Мастера.